Знаменитый британский актер, главный кандидат на получение «Оскара» за лучшую мужскую роль в фильме «Король говорит!» дал эксклюзивное интервью «КП».
Колин Ферт давно считается идеальным воплощением «английского джентльмена». Но его звездный час настал только сейчас: историческая драма «Король говорит!», в которой у Ферта роль страдающего от заикания короля Георга VI, уже собрала больше 200 миллионов долларов и снискала наибольшее количество оскаровских номинаций - целую дюжину. Уже объявлено о том, что у фильма появится продолжение, а это еще одно свидетельство его колоссального успеха.
- Джефф Бриджес и Джеймс Франко во всех интервью говорят, что именно вы получите в этом году «Оскара».
- Неужели? А мне кажется, что получит кто-то из них.
«СЫГРАВ КОРОЛЯ, Я И САМ СТАЛ ЗАИКАТЬСЯ»
- Слышал, что королеве понравилось ваше исполнение роли ее отца. Узнав это, вы испытали облегчение?
- Честно говоря, у меня нет информации о том, что королева пришла в восторг от картины, но мне бы и вправду хотелось, чтобы она ей понравилась. Даже если бы она была не королевой, а просто дочерью реально существовавшего человека, которого я сыграл. Ведь фильм показывает и ее отношения с отцом. В свои последние дни Георг VI встал с постели, несмотря на запрет врачей, чтобы попрощаться с Елизаветой, - он знал, что это будет их последняя встреча: дочь улетала в Кению… Не уверен, что его отец относился к нему с той же теплотой. На фото видно, что у Георга V не было теплых отношений с сыновьями. Когда однажды король призвал к себе одного из принцев, тот был так напуган, что упал в обморок. А отец просто хотел что-то у него спросить, вовсе не наказать…
- Сцены мучительного заикания короля дались вам нелегко?
- Это было изматывающе. Когда человек страдает такой тяжелой формой заикания, любой разговор для него - серьезная работа. Сценарист нашей картины тоже заикается, и он сравнил свою жизнь с жизнью под водой. Мне это очень помогло. К тому же записей короля до того момента, как он встретил своего логопеда, не сохранилось, и мы не можем представить себе, насколько сильным был дефект речи. Сохранились, однако, воспоминания его личного секретаря: на публике король часто вообще не разговаривал, только пожимал руки присутствующим и не открывал рта. Я смотрел документальные кадры и пытался представить себе конфликт, раздиравший этого человека. Как будто внутри него происходил боксерский матч. Причем у всех на виду! Это невероятно изнуряло его - физически и морально. Мне нужно было понять, каково это каждый день вести с собой такую войну…
Лично я не заикаюсь, но работа над этой ролью повлияла и на мою манеру говорить. Любой, кто начинает задумываться над течением собственной речи, непременно начинает заикаться. На съемках это происходило не только со мной, но и с режиссером, и с другими членами группы. Все начинали чуть-чуть заикаться. У меня это продолжалось еще месяц или два после окончания съемок.
ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ СТРАШНЕЕ СМЕРТИ
- Правда ли, что вы страдаете клаустрофобией?
- Да, хотя лифтом пользуюсь без особых проблем. Но я не паникер! Если лифт застревает - начинаю о-о-очень глубоко дышать. В фильме есть сцена, в которой мы с Хеленой Бонэм-Картер едем в лифте. Лифт был старым, нерабочим, им управляли парни из команды по спецэффектам. Помещались в нем только мы с Хеленой и оператор с камерой. И он, представьте, застрял! Мне пришлось подключить все имевшееся в наличии чувство юмора, чтобы справиться со своим страхом. Ситуации, в которых удается его обуздать, помогли мне в работе над ролью.
- Чего еще боитесь?
- Публичных выступлений. Впрочем, их все боятся. Я не встречал еще человека, который не боится выступать. Уверен, даже политики этого боятся. В Америке недавно провели опрос на тему «Чего вы больше всего боитесь?». По нему страх публичных выступлений превзошел даже страх смерти! Один комик пошутил, что большинство людей на похоронах предпочли бы лежать в гробу, чем выступать с траурной речью. В этом есть что-то иррациональное, выступать боятся даже те, кто прекрасно это делает.
- Даже актеры?
- Конечно. Страх, который я играю в картине, - это мой собственный страх сцены. Не то чтобы я на каждом спектакле его испытываю, но премьеры всегда очень боюсь. Как и все актеры. Впрочем, в молодости такого страха у меня не было. Когда я в первый раз в 23 года вышел на сцену перед более чем тысячным залом в главной роли, я не боялся ничего - всему виной безумие и невежество, свойственное молодости. Но чем старше я становлюсь, тем больше задумываюсь о возможном провале.
- На экране вы всегда предстаете английским джентльменом, героем Оскара Уайльда или Джейн Остин, теперь вот даже и королем. А нормального британского алкоголика слабо сыграть?
- Я играл, только этого никто не заметил. Одновременно с работой над «Гордостью и предубеждением» я снимался в другом сериале - «Овдовевшая миссис Холройд», где играл шахтера-алкоголика. По-моему, отличная работа, но прошла незамеченной. Своих персонажей я выбираю отнюдь не по классовому принципу. Истории, которые рассказывают фильмы, для меня гораздо важнее.
- Сейчас, после двух оскаровских номинаций подряд, вы стали получать больше сценариев?
- Да, сейчас я более на виду, но это не значит, что меня засыпают отличными предложениями. Если мне присылают 30 сценариев вместо трех, это не значит, что все они хороши. Лучше уж три, но хорошие. Да и эти три, возможно, никогда и не будут запущены. Работа в кино - сложный процесс. Сразу перемен не ощущаешь. Получив «Оскар», Хелен Миррен заметила, что ее жизнь никак особо не изменилась. Если я, как и в прошлом году, не получу «Оскар» и дело ограничится номинациями, то я удовлетворюсь и тем, что мне повезло сыграть пару прекрасных ролей, которые потребовали от меня больше усилий, чем роли, сыгранные мной в прошлом. Но изменится ли моя жизнь, я не знаю.
Источник: http://kp.ua/daily/
Комментировать | | Обсудить на форуме |
