Информация об открытии в Киеве выставки “Волынская резня: польские и еврейские жертвы ОУН-УПА” широко рекламировался в прессе, даже на УНИАНе висело объявление о ее открытии.
Было понятно, что речь идет о Волынской трагедии, одной из самой драматичных страниц украинско-польского конфликта, но несколько резало ухо название. Научные работники и интеллигенция Украины и Польши смогли примириться на этой тяжелой истории, Украина и Польша совместно издали семь томов документов, в том числе и о событиях на Волыни. Эти события называют трагедией, драмой, крестьянской войной, но не резней... Потому эта красно-черная реклама отталкивала.
Я позвонила Владимиру Вятровичу, бывшему директору архива СБУ времен президента Ющенко, который открыл этот архив для граждан Украины и научных работников мира и который был уволен с приходом в СБУ нового руководителя Валерия Хорошковского, главному специалисту в теме ОУН-УПА (нет в Украине человека, который бы вобрал больше, чем он, документо-часов на тему ОУН–УПА) и предложила ему посмотреть вместе эту выставку. Владимир Вятрович сказал, что он уже ее смотрел, но согласился провести мне дополнительную экскурсию...
– Владимир, так почему вас уволили из СБУ? СБУ закрыло архив от лишних глаз и теперь будет заниматься не информационной безопасностью, а чем-то более приятным, например, безопасностью газовых потоков господина Фирташа? – спросила я, намекая на старое дело, когда год назад в качестве заместителя СБУ Валерий Хорошковский защищал РосУкрЭнерговский растаможенный газ, право собственности на который якобы было переоформлено на правительство Украины.
– Это было прогнозируемое увольнение, - дипломатично ответил Вятрович. - Хотя жаль, самое главное, что интересует Россию: история, ее версия истории. Единственное средство против навязываний и провокаций было: открыть архив. Кстати, пока вас не было, ко мне подошли охранники, попросили проверить сумку. На втором этаже Украинского дома нас опять остановила охрана (как выяснилось позже, сотрудник милиции), которая хотела посмотреть в сумку Вятровича.
– Ищем пояс шахидки? – показала я свою сумку и удостоверение журналиста. – Или коктейль Молотова?
Охранник тяжело вздохнул и пропустил нас.
Мы зашли в зал, где были развешены экспонаты, стенды, с надписями жертв и фотографий. В глубине зала постоянно крутили документальный фильм, где рассказывали о жестоких украинцах.
– Очень интересное название. Выставка называется “Волынская резня: польские и еврейские жертвы ОУН-УПА”. Давайте разберем название, - предложил Вятрович. - “Волынская резня” - это термин который используется польскими историками и публицистами к событиям лета 1943 года, когда польско-украинский конфликт достиг апогея, когда были массовые случаи убийств гражданского населения, как с польской, так и с украинской стороны, и это длилось до лета 1943 года. Выставка же реально касается периода 1941-1947 годов.
Это - не единственное несоответствие заявленному буклету. Кроме того, здесь пишут о еврейских жертвах ОУН-УПА в волынской резне. Напомню, что волынская резня, это июль 1943 года, когда уничтожение еврейского населения немецкими оккупационными силами было завершено. И поэтому говорить о якобы участии ОУН-УПА в уничтожении евреев было безосновательно.
Мы подошли к стендам, и Владимир Вятрович обратил мое внимание:
- Название выставки “Волынская резня”. Вместо этого мы видим стенды, которые на четыре пятых представлены не Волынью. Это Галичина, Надсянье и другие земли. Посмотрите, какой территориальный принцип взят за основу выставки. Берется территориальная единица и по ней на стенде размещается тот или иной материал. Но за основу взято не то административное деление, которое было в 1943 году, когда был конфликт, и не 1945-47 годы, когда конфликт продолжался. То есть это не советское или немецкое деление. За основу взято административно-территориальное деление Западной Украины до 1939 года. То есть они подчеркивают, что Львов - это Львовское воеводство, что Бобрка - это Бобрский уезд Львовского воеводства, напоминая, что это земли Польши.
Эту выставку не представляют поляки, ее представляет небольшая маргинальная часть польского общества, которая не воспринимается самими поляками. Это люди из так называемых Кресовых сред, которые требуются возвращение территорий Украины Польше. Поэтому мне странно, что эта выставка происходит по инициативы народного депутата Украины Вадима Колесниченко. Нардеп Украины из Крыма привозит в Киев выставку организации, которая выдвигает свои претензии к Украине. Уже это должно быть основанием для изучения СБУ.
Я заметила, что к нашему разговору прислушиваются. Молодые люди с фотоаппаратами, женщины и мужчины постарше слушали моего спутника внимательно. Охранники особого интереса не проявляли. Не проявляли и агрессии.
– Выставка содержит правду, полуправду и откровенную ложь, - рассказывал Владимир В’ятрович. - Правда заключается в том, что был жестокий польско-украинский конфликт. Правда заключается в том, что действительно жертвами конфликта с обеих сторон было гражданское население.
Правда заключается в том, что больше пострадало польское население, потому что оно составляло меньшинство на территории Западной Украины. Полуправда, в том, что пострадали только поляки. Полуправда, в том, что здесь нет информации об украинцах, которые стали жертвой польско-украинского конфликта, жертвами подполья или своих соседей поляков. Неправда в том, что якобы целью конфликта было поголовное истребление польского населения. А существующие документы не подтверждают того, что кому-то ставилось задание от командования УПА об истреблении поляков. Никто такого приказа не давал, таких документов нет, такого приказа не было.
Я рассматривала фотографии. На них - гербы городов Западной Украины времен Польши. Интересно, что как минимум треть фотографий составляют именно такие: костелы и памятники архитектуры, не имеющие непосредственного отношения к периоду этой войны.
Обратите внимание на эти таблицы внутри стенда и слова на стенде, что организаторы имеют документальное подтверждение количества убитых поляков, - продолжил Владимир. - Кем и чем подтверждены эти цифры и фото – непонятно. Дальше, посмотрим интересный перевод с польского языка. (Мы стояли возле выставки Бобрского уезда). По-польски написано: “личба замордованых”: (то есть число убитых в этом поселке) - 959. Из них “установльоны назвы” (установлены имена и фамилии жертв - 420. В переводе на украинский и русский общее число погибших выходит 1750 (а не 959, как в польской версии), в том числе 959 – количество установленных жертв (хотя в польской версии – 420). И такое обращение с цифрами и на следующих стендах, которые демонстрируют количество жертв в уездах. Это, как по мне, аморальное желание организаторов посоревноваться, у кого больше жертв. А теперь давайте посмотрим фотографии у стенда Львов, - мы прошли дальше. – Это фотографии событий во Львове лета 1941 году, когда были погромы еврейского населения. Почему-то эти жестокие события вплетены в контекст украинско-польского конфликта. Здесь почему-то фотографии подписаны, что это “глумление украинских фашистов”. Такие фотографии есть во Львове. Но на основании чего сделаны выводы, что это украинские националисты? Нет никаких оснований утверждать, что это делали ОУН-УПА. Еще грубее использование фотографии с площади перед тюрьмой. Эти жертвы, люди убитые НКВД, и это были украинцы. И показывать убитых украинцев, выдавая их за поляков, пострадавших от конфликта, это также аморально.
Мимо нас прошел нардеп от Партии Регионов Владислав Забарский, одетый во все черное. Ожидала, что он захочет поспорить с Вятровичем, все же он в прошлом, выпускник Симферопольского высшего военно-политического училища, офицер по правовой работе, наконец следователь Генпрокуратуры. Но он не захотел спорить, знакомился с экспозицией.
– А вот еще один стенд – убитые польские профессора, - опять обратил мое внимание мой экскурсовод. - Долгое время существовал стереотип о том, что польские профессора, уничтоженные немецкой властью после прихода во Львов, что к этому причастны то ли Нахтигаль, то ли украинские националисты, но польские научные работники в исследованиях уже давно опровергли этот миф. Они показали, что ни Нахтигаль, ни ОУН-УПА не причастны.
Здесь к нам подошел старенький уже пенсионер с сумочкой.
– Ребята, девушки. Да что же это делается? Это, может, выставку Табачник делал? – спросил он.
– Нет – Колесниченко. А вы пришли выставку посмотреть? – спросила я.
– Я пенсионер - Валерий Павлович. У меня папа – украинец, в Армии Людовой воевал. А мама – немка. Ну что они здесь такое показывают? Ну все было, и они убивали, и мы убивали. Но чего вот разжигать? – спрашивал он.
В этом выставочном зале постоянно крутится кино, где крупным планом черепа, штабелями - кости погибших, и истории о том, как украинец зарубил своих женщину и ребенка, потому что они были поляки.
– Знаете, в Вашингтоне ни в "Музее индейцев", ни в Историческом музее нет никаких упоминаний об истреблении коренного населения Америки, - согласилась я.
Здесь на большом экране какая-то женщина говорила, что россияне тоже проводили “деполонизацию”, они вывозили поляков в Сибирь, и делали это более мягко, чем украинцы в 1946 году.
– Да неужели в Сибири лучше, чем дома? – удивился наш пожилой собеседник.
– Это тоже неточность. В 1946 году их выселяли не украинцы, а советская власть. Очевидно, что некоторым россиянам интересно акцентировать именно на украинско-польском конфликте, чем на тех жертвах, которые понесли поляки от советской власти. От советской власти поляки потеряли миллионы своих граждан. Это желание скрыть за чужими грехами свои грехи, значительно большие.
На выставке побывала Маша Мищенко
УНИАН
Комментировать | | Обсудить на форуме |
